— Сейчас я дам каждому из вас веревку, — с теплотой и искренней заботой объяснял Терентьев. Он говорил по-немецки, делая длинные паузы, и вслед за ним тонкий детский голосок старательно повторял все сказанное по-французски, еще один переводил на незнакомый майору певучий язык, похоже, испанский. — На ней завязаны узлы. Каждый должен взяться за веревку у узла и ни в коем случае не отпускать. Мы пойдем как поезд, дядя Губерт и я — впереди, как паровозики, а вы за нами, как вагончики. И так мы уйдем отсюда к хорошим и добрым людям.