– Одну минуту, – мысленно сообщил я ей. И Крису: – Ну? Помнишь, что надо делать?
– Это главный инженер проекта Серт. Именно он переделывал старые имперские системы. Итак, слово ему.
– Если мы правы и враг как–то покажет себя, то мы прыгнем. Сразу за Фобос. Есть противник за Деймосом или нет, но прийти на помощь он не успеет. А мы пока посмотрим, кто устроил ловушку нам. И побеседуем с ними. Эх, таки не проверил я работу кристаллов пространства, а собирался.
– Конечно, – согласилась сестра. – Тебя никогда не интересовало что–то, что не связано с кристаллами.
– Ты чего? – мысленно поинтересовалась Феола.
– Этот бот мог самостоятельно покинуть планету, но взлетал с трудом и оказывался легкой добычей противовоздушной обороны. Зато при приземлении творил чудеса. Я тут посмотрел пару старых фильмов про него, когда выбирал технику для наших испытаний, а потом советовался с учеными аэродинамиками. Суть в том, что сконструирован он таким не случайно. При приземлении на планеты с атмосферой бот выделывал совершенно невероятные виражи, делаясь непредсказуемым для вычислителей вражеской ПВО. При этом маневры оказывались действительно случайными. Пилоты лишь контролировали, чтобы перегрузки не стали критическими. Генераторы антигравитации тогда были слишком большими, чтобы устанавливать их на такие маленькие корабли.