В поле перед стеной сновало множество разноцветных фигурок. Их перемещения казались полностью хаотичными, и Грыму вдруг стало непонятно, как вообще можно управлять всем этим народом.
Взгляд Грыма нервно прыгнул в нижнюю часть шкурки.
— Идем, — сказала Алена-Либертина. — Я тебя отведу.
Кая поглядела на Дамилолу, но не сказала ничего.
Но в этот раз она смотрела на меня совсем иначе — с какой-то сломленной покорностью и, я бы даже сказал, мольбой — словно она смирилась со свиным гаремом и решила бороться за более выгодные условия продажи рабочей силы. Это меня удивило, и я приподнялся на локтях.
— Ваши сомелье достигли здесь совершенства, — сказал я.