Диана огляделась, увидела нас и сразу подошла.
Я махнул сестре, изображая идущего человека.
Будучи почти взрослым, избил отца до полусмерти и ушел из дома, примкнув к одной из уличных банд. В жизнь вышел настоящий хищник, не боящийся ни черта, ни дьявола. Стычки с другими бандами, грабежи, убийства… Казалось бы, от этого зрелища меня должно выворачивать всего. Но я видел его жизнь. И все это время я задавал себе один вопрос: живи я жизнью этого ребенка, сумел бы я стать лучше? Какое же я тогда имею право осуждать его? Имею ли? Этот вопрос был настолько мучителен, что все творимые им мерзости как–то не задевали моего сознания, скользя где–то по краю.
Крис кричать перестал и теперь только поскуливал. Я же чуть ли не с ненавистью смотрел на часы. Никогда еще время не ползло так медленно, как сейчас. Тут не минута, тут год прошел. Время! Я немедленно выдернул Криса из раствора и окунул под проточную воду. Крис облегченно вздохнул. Смыв с него весь закрепитель, я водрузил его на стойку перед собой и без сил опустился на табуретку рядом.
– А ты о родителях подумала? – тихо спросил я. – Если бы погибли мы оба как жили бы они?
Джефри Стэнфорд, вопреки моим ожиданиям, отреагировал довольно спокойно. Даже его эмофон не изменился. Он только положил локти на стол, соединил кончики пальцев и задумчиво глянул на Гарнера. Тот заерзал. Профессор повернулся ко мне и кивнул.