– Фиг знает, товарищ начальник. Может, остальных они в той или иной мере уже подчинили. А может, просто нас боятся и наносят превентивный удар. Что угодно может быть, мне извивы их психологии неведомы.
И теперь откинулся на спинку стула, отхлёбывая из маленькой чашечки свой любимый кофе. Горячий ароматный напиток пришёлся как нельзя более кстати, и единственное, чему огорчался Ковалёв, был крошечный размер этой самой чашечки. Дайяна, обстоятельно изучив, как положено пить кофе на Земле, переняла оттуда в том числе и размер посуды, в то время как адмирал, простая душа, предпочёл бы для кофе кружку повнушительнее. Впрочем, он отнёсся к размерам чашки философски, не без основания решив, что это – не самая большая неприятность в его жизни. В конце концов, можно и вторую порцию налить, а при желании и третью.
Впрочем, смешки смешками, а дело с мёртвой точки сдвинулось. Синицына утвердили (не хотелось Ковалёву назначать его единолично, и были на то свои причины), и тот, радостный, лихо промаршировал к дверям. Все посмотрели ему вслед, выпучив глаза, – такой формы строевого шага ещё никто из собравшихся не видел, однако, не сговариваясь, махнули рукой – в конце концов, никто ведь не заставлял Синицына этот самый строевой шаг изображать, атмосфера здесь была самая что ни на есть непростительно демократичная. Демократия – это, конечно, для армии понятие относительного качества, но и по уставу постоянно жить – загнуться можно. К тому же – все свои, можно сказать, узкий круг – сам Ковалёв, Шерр, Дайяна, Шурманов… Кого, спрашивается, стесняться? Все одно дело делают.
– Потому что, – ящер закашлял, что, видимо, было аналогом смеха, – у нас другая по сравнению с вами система счёта. Не десятеричная.
– А они не нас предали – они свою расу предали и дело своих предков. – Ковалёв зло потёр щеки. – Когда на людей напала враждебно настроенная иная раса, эти хреновы потомки имперцев не захотели помочь, не захотели просто потому, что испугались. При этом от нас помощь в ремонте своей развалюхи приняли как должное. И если уж говорить начистоту, когда они были в глухой заднице, я в драку полез не задумываясь, просто потому, что они люди. Так что раз они хотят простить всем, кому должны, то пускай не удивляются, что их не считают серьёзными партнёрами.
Так что народ разбежался двигать челюстями, процесс этот затянулся, и второй раунд переговоров начался уже на следующий день. Честно говоря, Ковалёв надеялся, что за это время его собеседники успеют многое обдумать и дальнейшее обсуждение проблемы найдёт себе более конструктивное русло. Увы, его надеждам не суждено было оправдаться – разговор начался с того, на чем он закончился накануне. Разве что в драку пока никто не лез – видимо, не набрали ещё требуемого для этого градуса. Однако адмирал пятой точкой чувствовал, что это только вопрос времени. Поговорят-поговорят – и снова бодаться полезут, бараны, а дело стоять будет.