— Я сказала «сто семьдесят пять, и тогда прямо сейчас». А ты дал слово летчика.
— Хорошо, — сказала Алена-Либертина. — Я объясню это один раз, и, если ты не поймешь, не проси повторить.
— То же самое, только наоборот, — ответил тот, и вдруг разозлился. — Не надо меня бить, хорошо? Я же не виноват, что это нельзя объяснить на пальцах!
Похоже, спазмы невозможно было контролировать — один из ганджуберсерков сел прямо на землю, заткнув уши руками. Трое остальных, шатаясь, побрели назад к кустам, из которых вылезли.
— Зачем они тогда для нас новости делают? — спросил невидимый собеседник, — Мы же все равно ничего не поймем.
Грым глядел на висящий в небе черный шар Бизантиума.