Не только сердце превратилось в хромированный насос, но и весь Плетнев превратился в нечто жесткое, холодное и негнущееся, как поручень в трамвае.
Калитка во двор Федора Еременко была распахнута настежь, а вокруг никого.
Крови никакой не было, только иголки и еще какая-то дрянь.
Рыжий дождевик с гномичьим капюшоном задевал ветки, и они осыпали Алексея Александровича каплями холодной воды. Он старался уворачиваться, но ничего не получалось.
Она была живая, теплая и двигалась, куда там картинам!..
Он подумал и решил, что здесь. Элли не похожа на женщину, которая станет его донимать, а в себе он совершенно уверен.