Впрочем, картошка была так хороша, что, пожалуй, приставания не в счет.
Воцарилось молчание, только коротко и шумно дышал волк, оказавшийся собакой.
Она говорила так, как будто речь шла о семье или о некоем сообществе очень близких людей, и Плетнев слушал ее настороженно и внимательно. Он был уверен, что она не врет, но и поверить в ее искренность не мог.
Витюшка предложил было «по стопочке», но Валюшка заругалась и заявила супругу, что он после этих самых «стопочек» делается «совсем дурной», а она таким его не любит.
Он трогал, гладил, тискал, разбирал на молекулы, присваивал, только рассмотреть не было времени – совсем!
Наверное, нет, подумал Плетнев. Не знаю. Секретарша точно знает.