– Ну, дам, дам полтинник! Картошечки-то поешь, смотри какая! Ты такую любишь, с поджарочками! Своя, не какая-то там покупная.
Никто и никогда не собирался пинками вытолкать из его жизни тещу и жену, чтобы защитить его. Ему и в голову не приходило, что за него можно… бороться! Что за него можно… переживать.
– Я знаю, – пробормотал Плетнев. – Особенно медведей и гадюк.
Плетневу показалось, что он оглянулся и покрутил у виска мохнатой лапкой.
Плетнев посмотрел с обеих сторон, сошел с крыльца и еще поискал в траве.
– Жалко Волка, – сказал он тяжело. – Такой кобель был. Так и не дознался я, кто та паскуда, которая его пристрелила!