– Да можешь пока у себя оставить, Леш, я заберу.
– Женька, ты чего орешь на всю Ивановскую, язви твою!.. Ничего толком сделать не может, надо ж, какая девка никчемушная! – Тут он заметил Плетнева в трусах и со стулом над головой. – Здоров! Как спалось на новом месте?
– Я хочу не помнить себя, и правил никаких не соблюдать, и не думать!.. И с тобой у меня получается, понимаешь?
Тряпки мешали, в наступившей первобытности не могло быть никаких тряпок, годилась только честная и правдивая нагота, и Плетнев кое-как посрывал и пошвырял их.
Невмоготу стало через три года, и вот он приехал.
– У него есть машина. Я один раз забрался к нему на участок. Просто так, калитка была открыта. Между прочим, меня чуть не сожрали его собаки.