— Ну чего ты… Чего… Ой. Ну уйди, идиот, я накрасилась уже… Я серьезно…
Это был черный мотоцикл районного прокуратора, отца Хлои. И хоть мотоцикл не выглядел особенно обтекаемым или грозным, Грыму показалось, что он чем-то похож на боевую человеческую камеру.
Вдруг раздалась громкая музыка — это заиграли внешние динамики камеры.
Мы, собственно, и так теперь упадем — технические сомелье дали самое большее месяц после взрыва, и этот месяц уже прошел. В неизбежность катастрофы трудно поверить, потому что на стене цирка нет даже трещин — она выглядит как раньше. Просто из-под земли в двух местах идет черный дым. Совсем немного. Но из-за этого дыма по маниту крутят сцены из «Титаника». Был такой древний фильм.
Я не успел еще прочувствовать до конца, что пожал руку самому Давиду-Голиафу Арафату Цукербергеру, а навстречу мне уже шла Алена-Либертина.
Она немного помолчала, вздрагивая и морщась.