Ухо Плетнева, настроенное на московскую жизненную волну, уловило только словосочетание «за просто так».
– Спасибо! – бодро повторила девица и пошла было к калитке, но вдруг остановилась.
Ни в чем нет никакого смысла. Только в гречке есть некоторый.
– Женя. Послушайте. Я знаю, что вы угрожали Федору этим самым заявлением об изнасиловании и угрозу свою выполнили. Я знаю, что вы рассказывали всей деревне, будто Люба ворует, – вначале для того, чтобы поссорить их с Федором, а потом, чтобы обвинить Любу всерьез. Эту свою угрозу вы тоже выполнили. Теперь моя очередь. Я могу вам пообещать серьезные неприятности, если вы не заберете заявление и не вернете драгоценности. Я никогда никому не угрожаю, просто обещаю.
– Ты погоди бегать и не стрекочи, стрекоза! Может, это из-за бриллиантов, которые «газпром» у ней нашла?
Жизнь испорчена, подумал Плетнев. Именно об этом говорила Нателла Георгиевна.