Стуча зубами, совершенно замерзший Плетнев стал стаскивать с себя джинсы. Они застряли на бедрах и никак не снимались.
Он так и подумал, холодно, отстраненно: этого нельзя делать.
– А чего? Плохая? У тебя жена-то имеется?
– Небось, сам полы мыть не станешь, ты вон какой… холеный!
Заурчал двигатель, загремела цепь, заскрипели створки. Плетневу казалось, что на террасе стало очень просторно.
Плетневу было все равно, проводит его одна из теток или нет, и спорить не хотелось.