Она говорила тоже очень правильно, но в ее речи было больше акцента, и Плетнева это забавляло, особенно когда она начинала выражаться напыщенно. Странное дело, но эта напыщенность очень к ней шла.
– Да-а-а! А зачем он эту дуру Любку любит?! Еще грозился, что голову мне оторвет, если я от нее не отстану! А я ей дорожку не перебегала! Это она мне перебегла! А я чего, дура, что ли, просто так ей мужика отдать? Нет уж, извини-подвинься!..
Тут опять вывалился пацан в шортах, футболке с черепами и молниями и кепке козырьком назад, вид независимый.
– Леш, привет! – прокричал Виталий. – Это ты на такой прикатил?!
– Какая красивая девушка, – сказала Нателла, – очень красивая. Мы тебе все испортили, да, мальчик? Это я виновата!..
– По-моему, по налогам и сборам, – сообщила Элли легко, и Плетнев дико на нее взглянул. – Очень милый человек, между прочим. С чувством юмора, и умница. Папа его очень любил.