Вскоре я, наевшись и утомившись натянутой атмосферой, встал из-за стола, чтобы отправиться к себе (меня как наследника престола поселили в лучшем доме Курска — в губернаторском). Извольский по-прежнему заливался соловьем, а мой воспитатель уже нервно крутил ус — признак крайнего раздражения.
Князь настороженно посмотрел на меня, словно пытался прочитать по лицу мои мысли. Взяв со стола рукопись, он надолго погрузился в чтение.
На этих словах я бросил быстрый взгляд на Блудова, граф подобострастно кивнул. Его слащавость начала меня раздражать.
— Господа, прошу вас ненадолго задержаться, — обратился я к начавшим вставать со своих мест министрам. — Будьте любезны составить мне докладные записки, отражающие состоянии дел во вверенном вам министерстве. Да, еще я хотел бы побеседовать с каждым из вас на следующей неделе, так что будьте готовы к докладу.
— Да-да, войдите! — отозвался я на робкий стук в дверь.
— Так ведь ваш воспитатель, его сиятельство граф Строганов, не раз настойчиво рекомендовал вам завести дневник, в который можно было бы записывать ваши личные впечатления от поездки, чтобы вы могли с легкостью освежить свою память в будущем. Однако же вы неоднократно говорили графу, что память ваша крепка, а сердце никогда не сможет забыть этого единения с Россией и народом. Прошу простить мне мое удивление, верно, я был немного не в себе, — князь начал столь запутанно и витиевато извиняться, что совсем засмущался и запутал сам себя. Я вскоре не выдержал и оборвал его словоизлияния.