Я иногда поднимался ночью в воздух и внимательно изучал проплывающий внизу мир, запоминал рельеф, высматривал переправы, с высоты брод заметить легче, чем с берега, прикидывал: свернуть к замеченному городу или идти мимо, все-таки наша цель несколько иная, ее я пока не доверяю даже подушке.
Я соскочил на землю, арбогастра тут же увели, Бобик посмотрел на меня с укором и побежал за ним.
— Только если бросят оружие и падут лицом на землю, — ответил я. — Ибо, если отвернетесь, вас же ударят в спину. Нечестивцев можно бить в спину даже благородным рыцарям.
— Всегда затерто самое главное, — сказал я с раздражением. — Что сумеет? Почесать левой ногой правое ухо? Или укусить себя за локоть?..
Граф уловил что-то недоброе, начал было поворачивать голову, но холодная сталь уже срезала ее настолько чисто, что не задела ни плечи, ни подбородок.
— Быстрее, — сказал я нервно, — что за хрень?