Едва миновали холл, из боковой комнаты вышла степенная женщина, повадками и движениями похожая на холмогорскую корову, медлительная и важная.
— Ваше высочество, я слышала, вы ведете себе с женщинами не совсем… пристойно, но только сегодня поняла, что люди имеют в виду.
— Да рассказывать нечего, — ответил я со злостью. — Однажды целый замок вместе с людьми был во мгновение ока перенесен куда-то… как мне показалось, в ад, хотя никакого ада нет… а потом появились какие-то твари и начали всех проверять! Я думал, что ищут меня, прятался, бегал, а оказалось…
— Ладно, — сказал я, — сперва нанесем визит местному бургграфу.
— Прекрасно, — сказал я, — хороший сорт. Еще бы без косточек, как кишмиш, было бы вовсе здорово. А так, да, истинное наслаждение!
Макс, а для всех прочих Максимилиан фон Брандесгерт, человек долга и рыцарской чести, я его заметил и выделил для себя лишь потому, что в Каталаундском турнире он и Стефэн героически берегли мою спину, когда я проломил оборону противника, в то время как другие, которые должны были это делать, спешно хватали богатую добычу, за которую могут получить выкуп. Я это уже говорил своим, но люблю такое повторять, потому что человека замечаешь по его поступкам, хотя он вовсе и не собирался кому-то понравиться.