— Тогда, — предположил я, — может быть, удобнее с народом?
— Вот это удар! — сказал я хрипло. — Что у вас за жезл?
После отступления снова все поле покрылось трупами, и вскоре от мунтвиговцев явились с белыми флагами перемирия и принялись забирать убитых и раненых.
Братья лишь усмехнулись детской непосредственности, но Зигмунд отвесил ему подзатыльник.
— Обижаете, ваше высочество… Так рискнете?
— Перестань, — сказал я мирно, — не дури…