Краем глаза улавливаю яростную вспышку света и оборачиваюсь как раз, чтобы заметить тающий в этом сиянии знакомый силуэт. Время словно замедляет свой бег, позволяя наблюдать, как разжимаются пальцы, и Солнышко с каким-то обреченным стуком падает на пол. В груди разливается пожар из боли, связывающие узы рвутся с тонким и горестным звоном.
А что касается иглистых волков… Рис хоть и был по меркам стаи уже довольно пожилым, но, тем не менее, держал своих «дикозёбров» в ежовых рукавицах. Так что теперь щенки и беременные самки оставались в Доме под надежной охраной, в одной из облюбованных конюшен, а остальные волки пропадали или на охоте, или патрулировали окрестности вместе с ребятами Мирика.
Ну а тот момент, что преподаватель как оглашенный носился где-то рядом, выискивая «потеряшку» как-то прошел мимо моего внимания.
— Тебе интересно — что? — не менее ехидно протянула Лин, взмахнув посохом, — а ты в зеркало погляди!
Вот это-то меня и пугает. Чаще всего как-нибудь оборачивается кое-как, а то и вообще — никак. Но будем надеяться, что неведомый враг о нашем «соседстве» не догадывается. Тогда у нас появляется гораздо больше шансов преподнести неприятный сюрприз любому покусившемуся.
«Спасибо,» — это все, чем могу ответить на его высказывания. — «Спасибо прости меня…»