— Надеюсь, ничего серьезного? — с искренней заботой спросил премьер.
— И аэропланы-«боевики»? — Гош проявил неожиданную осведомленность.
Ручка вторично нырнула в чернила, набирая «еду для букв» — так называла их Роберта.
Серебряный нож стукнул по граненой ножке бокала, богемский хрусталь отозвался протяжным звоном. Чистый мелодичный звук устремился ввысь, под высоченный потолок обеденной залы, чтобы рассыпаться там множеством звенящих колокольчиков.
Зарядный ящик на шестнадцать снарядов не желал открываться — заело замок. Тогда его просто взломали двумя ударами саперного топорика.
— На сегодня — да, — ответил майор, не заметив душевных терзаний подчиненного.