Температура, влажность и плотность воздуха, скорость и направление ветра на разных высотах, точная позиция каждого орудия, степень износа стволов, вес зарядов и серий пороха из клейменых партий, координаты целей, потом и кровью добытые разведкой, — все подлежало учету. Все преобразовывалось в длинные цепочки чисел, просчитываемых на странных приборах, чтобы стать другими числами на стопках таблиц стрельбы или прямо на щитах орудий. Повинуясь магии цифр и искусству артиллеристов, тяжелые снаряды стирали окопы, крушили бетонные доты, сминали грузовики, как легкие жестянки, опрокидывали орудия, превращали укрытия пехоты в скотобойни, переворачивали аэропланы, как бумажные игрушки, поднимали в воздух склады. Ближе к фронту вставали сплошные стены из дыма, взметенной вверх земли и обломков. Удар следовал за ударом с математической точностью. Если какой-нибудь наблюдатель, скрючившийся в подземном убежище, оглохший от внезапной канонады, и уцелел, он все равно не разглядел бы за пеленой дымовых снарядов даже стада слонов.