Иногда сознание играет с человеком странные шутки. Шейн был ранен и обожжен, потерял много крови и страдал от жажды. Боль, истощение, страх, наконец, ударили по его психике, странно и причудливо преломив восприятие мира. Все окружающее оказалось словно в тумане и дыму. Впрочем, может быть, так и было на самом деле — на поле боя хватало дыма, хотя бы от догорающего огнеметного баллона, да и до того Мартин неплохо поработал, поджигая все вокруг. Из этого дыма появлялись смутные, размытые фигуры врагов, представлявшихся Шейну сгустками демонической силы. У бошей, пытавшихся его убить, больше не было ни определенной формы, ни оружия — только клочья тумана и дыма, наделенные злой волей и желанием погубить его, Дайманта. И американец стрелял, снова и снова взводя курки одеревеневшими пальцами, чувствуя, как отдача прокатывается по обожженным рукам и бьет куда-то в шею, под шлем, стиснувший голову пудовой тяжестью. Он уже не думал о бое, о смерти, о врагах, Шейн просто стрелял в туман, пытаясь хоть на несколько мгновений отогнать дымные щупальца, стягивающиеся вокруг.