— Слишком рано, — заметил француз, мягкий галльский акцент придавал его словам какую-то особенную проникновенность.
— Как в смирительную рубашку залез, — глухо поведал он на середине пути.
— Присаживайтесь, — произнес майор, словно спохватившись.
— Я пойму правильно, — ответил лейтенант. — Говорите смело.
Хейман поморщился, к витиеватой манере разговора бразильца он так и не привык, а поминание тем через слово божественной силы просто раздражало — во взводе хватало одного «пастора». Впрочем, иных неприятных привычек за Рошем не водилось, и его набожность вполне можно было выносить.
— И я так думал, — отозвался американец. — Вот мы с ребятами как-то раз решили заработать немножко, только не таким способом, который одобряют в воскресных проповедях. Добыли наводку на бега, вошли в долю с одним пронырой, одолжились у… у того, у кого не следовало бы. А лошадь возьми да и сдохни прямо на дорожке.