— Полная жопа, — резюмировал учитель литературы Харнье.
«Главное — не забыть пристрелить первого дезертира, — подумал Хейман. — Это хорошо действует на остальных. Правда, могут от страха потерять рассудок и, недолго думая, пристрелить и меня…»
Из-за соседнего кнехта сверкнуло глазами странное существо, похожее на лепрекона, только без горшка с золотом и одетое в неописуемые лохмотья. Шейн положил руку на рукоять ножа — на мгновение ему показалось, что за тумбой притаился немецкий пехотинец. Но то был не немец. Подросток, грязный, как кочегар на пароходе, наверняка бездомный, завороженно смотрел на хлеб, временами бросая опасливый взгляд на его владельца.
А осознал ли это начинающий ощутимо полнеть человек с лицом сердитого мопса и взглядом опытного шулера? Не случится ли так, что однажды Черчилль снова решит сыграть на будущее империи, поставив на кон все? И какие карты в следующий раз раздаст ему судьба?
Этот человек глух к невообразимому богатству мира запахов и не ценит простого удовольствия вдыхать чистый свежий воздух без «Прото». Удовольствия жить, дышать, просто сидеть на скамейке в городском парке, вытянув ноги и примостив рядом резную деревянную палку.
«Дьявольщина, отстал!» — чертыхнулся про себя Шейн, с отвращением стряхивая с лица брызги крови покойника. Он бросился вперед, догоняя рвущийся по «шестой» отряд. После картечи Боцмана добивать здесь было некого.