Книжная полка в покоях королевы ломилась от старинных толкований одного и того же текста на древнеургском, староилайском, эмиренском и сультийском. Сафьяновые футляры свитков чередовались с неподъемными талмудами. Захламленный небрежными набросками и грязными тарелками с остатками ужина стол вызывал двоякое впечатление — что здесь был научный симпозиум по мертвым языкам или студенческая пирушка. Или первое со вторым.