— Я оценила твою вчерашнюю шутку, — немного погодя сказала Дина, увидев, что я молчу.
В результате смелых дизайнерских опытов и многих часов напряженного трудолюбивого сопения плотника, у меня получился большой деревянный кинжал, у красной рукояти которого был сделан большой выступ — круг. Сам веер, в сложенном состоянии прятался за деревянным лезвием. Издали, из "зала", кинжалы смотрелся может чуть бутафорно, но неплохо. Я кое-где украсил им кромки "лезвий" тонкими линиями, смахивающими на руны. Если кинжаловеер правильно ориентировать к зрителю, то веер был не виден. Можно было махать, крутить, но зритель ни о чем не догадывался, пока неожиданно — тресь! Он не превращался в руках танцовщицы в веер.
— Триста тысяч… Триста ТЫСЯЧ… — забормотал потрясенный Вирт, — триста тысяч…
Внезапно Дина присела рядом со мной, взяла мою правую руку и принялась ее растирать.
— Прошу вас, господин княжич! — стоящий сбоку мажордом сделал с поклоном указующий жест рукой в направлении главного стола, на небольшом возвышении у дальней стены.
— Я хотела… приодеть молодого человека! — сказала с небольшой заминкой Дина, подходя к прилавку.