Они поднялись по лестнице на третий этаж. На стенах, прилепленные на штукатурку как попало, горели свечи удивительной формы. Их отливали по особому заказу: почки, бутоны, наплывы коры. Потеки воска лишь подчеркивали древесную природу свечей. Такие же свечи горели в малом зале, куда привел их Амброз. Зал пустовал, лишь круглый стол стоял в центре. Окно было открыто настежь. На узком, выкрашенном в лиловый цвет, подоконнике горкой лежал снег. Ветер гулял по углам, посвистывая с насмешкой.
– Что бы мы делали без твоих подсказок, наш милый Амброз?
– Чтобы слать ко мне с вестями. Расскажешь воробышку, что узнал, он и полетит. Эй, Вазак! Сделай нашему другу воробья…
– Я не продаюсь, – ответил Циклоп. – Следуй за мной.
Наверху ждало логово. Это сохранилось в мозгу: логово, тепло, безопасность. Добрый дракон, под которым так славно присесть на корточки. Кубло, где сладко спится. Снежные мухи в вышине. Даже в безрассудном состоянии Эльза сумела бы вскарабкаться в спасительную пещеру – или упасть во второй раз, сломав шею. Но янтарь… Оборвав вой, она принюхалась. В морозном воздухе пела тонкая янтарная нотка. Текла прочь, грозя оборваться в любой миг. Вскочив на ноги, Эльза закричала от боли в измученном теле. В поясницу воткнули раскаленный штырь. Левую сторону лица жгли факелом. Ложись, приказывала боль. Ляг и сдохни. Иди, велел янтарь. Иди и отыщи меня.
Косматый пони по кличке Тугодум затоптался на месте. Боясь упасть, Натан схватился за гриву животного. Мальчик плохо держался в седле. Про уздечку он сперва забыл, а когда вспомнил, Тугодум уже стоял смирно. Пони Вульм, взяв деньги у Циклопа, купил на юго-западной окраине Тер-Тесета, в загоне хромого Рацуша. Цены там были приемлемые – Рацуш, в прошлом конокрад, не гнушался услугами закадычных приятелей. Узнав, что требуется Вульму, хромой бес без колебаний предложил взять Тугодума. Сперва Вульм решил, что торговец пытается сбагрить гнилой товар. Тугодум выглядел доходягой: мелкий, тощий, коротконогий. Грязно-каштановой масти, в холке два с половиной локтя. Крупную, не по росту, голову уродовали чрезвычайно мощные челюсти. «Жрет, небось, как в прорву,» – предположил Вульм. Да ну тебя, отмахнулся Рацуш. Их в угольные копи табунами берут. Откуда жрачка в копях? «Сдохнет к концу недели, – упорствовал Вульм. – Больной, сразу видно…» Таких на лошадиные бои ставят, возмутился Рацуш. И затараторил: ровный шаг, выносливость, здоровье, умение плавать с седоком на спине… Обещал добавить упряжь за смешные гроши. «Если что, я вернусь? – спросил Вульм. – Будешь хромать на две ноги…» Я тебя знаю, вздохнул Рацуш. Ты из ада вернешься. Потому и говорю: бери Тугодума.