Выпускать цепочку из рук не хотелось. Но куда денешься? Заартачишься – трактирщик решит, что фальшивка, и прогонит взашей.
– Мы раздумывали над таким вариантом. Нет, это будет неразумно. Мы имеем в виду, неразумно с нашей стороны. Чего заслуживают сокровища? Алмазы, золото, драгоценности? Их прячут под замок, и ставят стражу. Вы заслуживаете тюрьмы, милочка. Это единственно верное решение. Посмотрите вокруг, – широким жестом Ринальдо обвел спальню. – Нравится?
– Хочешь сделать заказ? – спросил Циклоп.
Старцу, лежавшему на полу, сейчас было не до красоты мира, и уж тем более не до секретов Газаль-руза. Старец был занят сверх меры. Он застыл без движения, на боку, плотно смежив веки, но никто не заподозрил бы в нем спящего. Настолько сосредоточенным было его лицо, такое напряжение всех сил, душевных и физических, читалось на нем, что делалось ясно: человек этот стоит у последнего предела. Лишь стальная воля не дает магу рухнуть в бездну, откуда нет возврата.
Эльза настороженно следила за ним. Из-под шапки блестели звериные, хитрые глаза. Врешь, читал Натан в ее взгляде. Тебя б, может, и оставили… Да кто ж тогда Симонову ручищу тащил бы? Вот сделаешься бесполезен, сразу кишки наружу.
Циклоп слушал, не перебивал. Дождался, пока Натан умолкнет, выдохшись. Достал вышитый рунами кисет из желтой замши, вытряхнул на ладонь пахучий комочек смолы. Отправил в рот, принялся с задумчивостью жевать.