Кажется, придти в себя мне удалось только в коридоре. Судорожно глотая ртом воздух, я привалилась спиной к холодной стене и сосредоточилась на том, чтобы справиться с острым приступом тошноты.
— Когда я верну себе дар, то и все вернется на круги своя, — сухо уверил Филипп.
У меня вытянулось лицо, все добрые чувства моментально испарились. Чтобы не случилось, Заккари Вестич был невыносим!
— Никогда не рожать детей! — угрюмо буркнула я и резко развернулась на пятках.
Динамик разрывался от длинных гудков, а на экране светилась фотография конопатого девичьего личика в ореоле рыжих волос. Смеющаяся Саша выглядела гораздо младше своих лет, хитрые зеленые глазищи искрились весельем. Такой, трогательно открытой, ее знали только близкие люди — при посторонних она редко улыбалась и все больше пряталась за напускной серьезностью.
— Зак, значит? — От вкрадчивых ноток в голосе Вестича екнуло сердце.