— Верю, — сказал я скромно. — Хотя я и себе порой не верю, дурак какой-то, что несет, но этим лазутчикам… Они же не умничают, просто донесли, что увидели. Я простым всегда верю больше. Жаль, что я вот весь из себя такой сложный, загадочный и задумчивый…
Лорды и в походе не забывают о своем величии: в обозах везут роскошные шатры, столы и кресла, драпировку, дорогую посуду, лучшее вино и много всяких мелочей, отсутствие которых я не заметил бы даже во дворце.
Задержав дыхание, я торопливо опустил на его грудь обе ладони и сразу ощутил холод смерти.
Он взял меня за локоть, пальцы у него на диво цепкие, огляделся и повел к выходу на балкон. Я кивнул сопровождавшим меня телохранителям, и они сразу закрыли дорогу своими телами.
Стражи бросились поднимать гигантскую балку из железных скоб, я открыл рот, чтобы строго велеть не дурить, на войне всегда были и будут потери, но увидел одухотворенные лица рыцарей, что свято верят в нашу корпоративную клятву защищать женщин и детей, мирян и священников, быть честными и праведными в мыслях и поступках…
— Мой двоюродный брат, — сказал Флитвуд торжественно-доброжелательно, — брюти Карл Лагерфельд, а это арман Юрген Рейнхольц и арман Ховард Наревуд, а также же хирдманы Арнольд и Дермуд…