— Мунтвиг сомнет числом, — сказал я мрачно.
И в самом деле тут же удалился, оставив их объясняться, какого именно размера ему одежда подойдет.
— Так что вас, сын мой, настолько обеспокоило? Что-то даже большее, чем ваш противник?
Он отвел было взгляд в сторону, помедлил.
— Растет, — ответила она с некоторым безразличием, и я понял причину такого резкого поворота от прежнего обожания, теперь всем на свете для нее стал герцог Готфрид, а бедный любимец Родриго, чьи капризы всегда удовлетворялись, впервые столкнулся с тем, что называют воспитанием мужчины. — Скоро его из пажей можно будет в оруженосцы.
На столе едва заметный слой пыли, хорошо, даже слуги не входят в мое отсутствие. Хотя Фальстронг не железный Гиллеберд, тот держал в кулаке все королевство, но Фальстронг хотя бы держал в строгости королевский дворец.