— Ненавижу, — призналась она. — Весь край бежит в страхе перед его ордой!.. У нас крохотное поместье, это всего лишь просто большой дом, даже не каменный, но и его жалко, когда сожгут… А его точно сожгут, они все жгут и все уничтожают…
Он довольно быстро, несмотря на свою громадность, сбежал со стены, вскочил в седло. Его люди воинственно заорали, их мечи с лязгом покидают ножны, всадники выпрямляются в седлах, гордые и красивые, возвышенные, на миру и смерть красна, их увидит не только Господь Бог, но и горожане со стен, за которых они отдадут жизни…
— Для нас важнее всего, — сказал я, — что на севере Зорр, чьи мужественные защитники сумели несколько лет держаться против полчищ Карла. Если нам удастся отстоять Бриттию, то появится свободный маневр сразу на два королевства…
В сторону Варт Генца, там для жителей Бриттии уже юг, тянутся беженцы на повозках, телегах, верхами и даже своим ходом. Эти в большинстве случаев толкают перед собой или тащат сзади, впрягшись в оглобли, двухколесные тележки с нехитрым скарбом, однако и его не хочется оставлять на разграбление.
— Император Карл вел исполинскую армию на завоевание всего мира, еще не представляя, насколько он необъятен. И это ужаснуло и ввергло в печаль…
Она прищурилась, посмотрела на меня с интересом.