Он оглянулся на звон моих рыцарских шпор, я узнал Чувствия, которого послал в Варт Генц с важной ответственной миссией внедрения в сознание народа новых идеологических мотивов через патриотические песни.
Вельможа кивнул второму, тот наклонил голову и вышел, а эти двое продолжали рассматривать меня, беспомощного и прикованного к стене, лишенного всех амулетов и колец с браслетами, но молчали и не двигались.
— Ну, сперва прислониться к стене. Или к дереву, если в лесу.
В лагере тот же порядок и дисциплина, словно Норберт здесь, а не в замке Флитвуда.
— Отец от всего меня оберегает, — сказала она с возмущением. — А я давно уже не ребенок!
— Ну да, — согласился я, — создаем воображаемый мир, который приносит вполне реальные выгоды, если заставить жить в нем других, искренне верующих!