— Моргенштерн не поможет тебе — через пару месяцев пан Сартский двинет сюда шесть сотен воинов. Чем их остановить?
— Ты моложе настоящего фон Верта и сам это признал. В бреду, здесь в шатре, ты звал маму, а не муттер. А значит, в тебе славянская кровь, а не германская. И еще одно, прости за такое откровение. — Селим-эфенди почтительно развел руки. — Я не хотел, это недостойно воина, но слышал и видел, как ты нарушал обет целибата, который командоры Креста соблюдают свято. И следы этого нарушения, которое я считаю отнюдь не преступлением, а счастьем для любого мужчины, ценящего женскую красоту, ты носишь на своем теле. И они для меня не менее значимы, чем твои раны!
— Да вы че?! — Андрей усомнился на секунду — привиделось ему, что ли, во сне, померещилось? Но раз уже сбылось многое, то, может, и с ходами не совсем ясно. Он же прекрасно помнил подвал башни. — Так, братья! Давайте спустимся вниз и посмотрим!
— Бдительности не теряй, еще раз посмотри кругом!
— Ты храбрый воин, — араб впервые улыбнулся. — Но я не могу взять твой меч, ибо между нами не было поединка.
— Шагов с пятидесяти, не больше, — коротко ответил старик. — И рыцарский доспех можно…