— Гулямы! Целая сотня, Боже мой! И еще с ними сотни три угров, никак не меньше, — севшим голосом кое-как прохрипел Вацлав, повернув к Андрею побледневшее лицо.
— Словно морок какой-то… — Сартский разглядывал скрюченные стволы деревьев с чахлыми листочками. — Ведь еще пять зим назад я здесь на оленей охотился… А сейчас не то что люди селиться рядом перестали, дичь — и та ушла! Ох, зря я пригрел колдуна!
Глаза старика загорелись нешуточным гневом, а у Андрея захолонуло сердце — такой дед убил бы сразу и не поморщился. Матерый вояка и до того, как красный плащ на сутану сменил, немало крови пролил.
Осторожно ступая по полуразрушенной винтовой лестнице, Андрей оглядывал следы былой битвы: крестоносцы удерживали башню как последнюю цитадель.
Вот только не будет у них доброго утра — после взятия крепостицы викинги размечут все село, ибо один доспешный и опытный нурман легко десяток мужиков истребит и даже не вспотеет.
Андрей тронул рукой Арни за плечо. Запыленный каменной крошкой оруженосец все понял правильно и, перестав долбить стену, подал свой лом командору.