— Сколько народа под защитой твоей сейчас проживает? — поинтересовался Андрей с сугубо корыстными интересами. Воевать один на один с пограничными польскими панами ему не улыбалось.
— Не ошибся я в тебе, — в голосе священника прорвалась гордость, — благо великое принесешь ордену…
Поднять его было целым делом: организм, заключенный в консервную банку доспеха, категорически отказывался низко наклоняться. Максимально согнувшись, Андрей лишь смог коснуться железными перчатками чаши злосчастного копья.
— В игрищах языческих души свои губят, — глухо отозвался священник.
Никитин высказал первое соображение, что на ум пришло. Рассказанное Грумужем походило на правду.
— Только простой купец, мой командор! — Юсуф налил густое темно-красное вино в два золотых кубка. — Будем так считать.