Андрей внимательно оглядывал растущий прямо на глазах лагерь угров. Три десятка повозок, столько же шатров, значительный табун лошадей, и про запас, и на еду, как выяснилось. И костры везде, на которых осаждающие готовили себе то ли поздний обед, то ли ранний ужин.
— Вот и все, командор! Только ты вниз не прыгай, не нужно! Зачем тебе такая смерть?! Пожи…
— Сам вижу, — сварливо отозвался ворон, — какие идиоты ее такой сделали?
— Так и мы можем уходить туда! — Пшемишек нахмурился. — Хозяин, он что, тоже оборотник?
— Оружейник? — с неподдельным интересом спросил Андрей и, лязгая доспехом, тяжело поднялся с теплого камня, на котором они сидели под раскидистыми кронами деревьев. — Пойдем, посмотрим, зело любопытно, что за товар нашим белогорцам привезли?!
Торн-Бьерн Седоусый истекал кровью — он был ранен тремя стрелами и болтом и уже не мог встать. Молча, с обреченным достоинством гордого волка ждал, он ждал, когда к нему прилетит смерть.