Андрей, кряхтя и ворочаясь, устроился поудобнее, опершись спиной на сосну. Рядом сидел Арни, поглаживая заряженный арбалет. Беспокойства на его невозмутимом, как всегда, лице не наблюдалось, хотя Андрей пару раз уловил еле заметное подрагивание рук.
— Ты поскупился, сын мой, — усмехнулся нунций. — С ним были воины, кроме этого юноши?
Рыцарь склонил голову, и следом за ним то же самое сделали и воины. Причем все — и прибывшие с Зарембой, и с самим Никитиным, и из «копья» отца Павла. Причем, к изумлению Андрея, священник тоже встал на колени и застыл. Прошло секунд пять, но крестоносцы так и стояли, чего-то ожидая от него. А он превратился в столб, не в силах понять, чего же от него хотят.
— А! — Старый рыцарь всплеснул руками. — Оно и понятно! Видел бы ты, как на одержимых бесами вода святая действует! У! Аж корежит…
— Ну, какого черта, Пшемишек? — Сварливый голос ворона гулко отражался от каменных стен. — Чего ты там застрял? Иди скорее, я покажу тебе кое-что!
Андрей рассмеялся, хотя ему было не до смеха — как выстоять при таком чудовищном неравенстве сил. Что можно придумать? Где найти путь не только к спасению, но и к победе?