— Как он ко мне попал, ты хотел спросить?
Голос немца прозвучал угрожающе, и араб поднял ладони — заходить в этом деле далеко было не в его планах.
Андрей покачал в руках тяжелый лом и, вложив всю силу, нанес стремительный удар. Руки тряхнуло, но тут неодолимая каменная преграда внезапно поддалась, лом провалился в пустоту, а он, не удержавшись на ногах, хорошо приложился лбом о стену — и даже узрел, как посыпались искры из собственных глаз. Но сознания не утратил, как и сообразительности — тут же прижал поврежденное место к холодному камню и застыл, ощущая, как холод вытягивает боль.
Постным ханжеским голосом произнес Андрей, с таким же выражением на лице открывая тяжелую дверь перед Милицей, плотно закутанной в плащ.
Добрый час трудился Андрей, как стахановец, ставивший очередной рекорд, оттаскивая в стороны тяжелые камни. Наконец открылся узкий лаз, а он сам облегченно вздохнул, чувствуя себя ломовой лошадью, исходящей паром от непосильной работы.
Андрей только мельком глянул на медвежьи и оленьи шкуры, на развешанное по стенам разнообразное оружие. И, стремясь использовать каждую свободную минуту для отдыха, ибо потом времени может и не быть, завалился на лежанку, в теплый и мягкий мех.