— Мне здесь жутко, — призналась Марси. — Я бы с радостью ушла!
Если предать забвению их в общем-то либеральное с ним обхождение после того, как он врюхался в улей, а судить по тому, что они учинили с кораблем, то наказание должно было последовать скорое и суровое.
Когда все кончилось, они молча лежали, утомленно переплетясь руками, и слушали, как скрипят ступеньки под грузной поступью Магнуса, как Грант ходит по двору и уговаривает Авене спеть с ним на голоса, как дети в мансарде с приглушенным повизгиваньем швыряются подушками.
«Что нужно, чтобы они поняли? Что еще должно произойти?!»
Стас был в своей стихии. Он кипел энергией и лучился довольством. Он даже позабыл про свои злоключения с фирменным блюдом.
Снежный человек глухо заворчал, но своего паскудного занятия не прервал.