Цитата #2011 из книги «Тюрьма и воля»

Я помню свой разговор с ним по телефону незадолго до ареста, когда он уверял меня, что он в политику не лезет, на этой поляне не играет, что никаких противоречий с Путиным у него нет. То есть он такой был не боец. И явно такое ощущение было не только у меня. Чуть позднее я был в командировке вместе с Чубайсом, мы заговорили о Ходорковском, и он мне рассказывал, что все это было сделано с подачи Кудрина и Грефа, что это они пришли к Путину и сказали, что так дальше нельзя, что Ходорковский совершенно вышел из-под контроля, что надо его поставить на место. И Чубайс мне сказал, что, зная Ходорковского, он «в жизни не подумал бы, что он боец». Он считал, что из всех олигархов этот — самый не боец.

Просмотров: 4

Надо заметить, что попытки теоретически обосновать возможность сохранения разумного управления при данной форме принятия решений встречались во второй половине XIX века у великих анархистов (типа Бакунина), но были отвергнуты практикой госуправления.

Просмотров: 6

Знаю, некоторым нравились эти игры, а еще больше — слухи. Но далеко не всем, хотя перечислять можно долго. Афишируемые «победы» — это очевидная компенсация чего-то, чего человеку не хватает. Мне хватало.

Просмотров: 3

Одним из мощных источников доходов для банков в начале 1990-х было участие в валютных операциях. В частности, это позволяло обслуживать валютные организации, многие из которых «стоили» куда больше банка. Но для этого нужна была лицензия Госбанка страны. Кто получал лицензию, тот был в серьезном выигрыше. Ходорковский прочел в газете, что «Кредобанку» выдали такую лицензию. Он сказал: «Вот это то, что нам надо, иначе мы умрем». Владимир Дубов рассказывает, что переехал жить в Центральный банк. Он обивал там пороги и в результате выдавил-таки для МЕНАТЕПа такую лицензию. Не генеральную, сначала только внутреннюю: то есть банк имел право открывать внутренние корсчета, но не имел права открывать корсчета за границей. Генеральная лицензия появилась у банка на пол года позднее.

Просмотров: 4

И наконец, Каримов подписывал и первое, и второе обвинение против Ходорковского и Лебедева. Его подпись — почти на всех процессуальных бумагах вплоть до 2007 года. Он фактически осуществлял оперативное руководство государственными обвинителями и в первом, и во втором процессе против Ходорковского и Лебедева. Мне говорили, что Каримов напрямую общался и получал инструкции от третьего по влиятельности (фактически, а не в смысле должности) человека в стране — Игоря Сечина.

Просмотров: 3