Цитата #1865 из книги «Тюрьма и воля»

Решили, что продолжаем работать, продолжаем переговоры с американцами. И они сделали предложение: для того, чтобы сохранить сделку и «ЮКОССибнефть», давайте мы возьмем менеджмент компании на себя. То есть не Ходорковский и его команда, а Абрамович и его команда. Председателем совета директоров он предложил Волошина, а президентом компании Швидлера. И это означало, как они говорили, что компания будет лучше защищена в России. Я спросил, как это связано с Мишиным освобождением. Рома сказал, что никак не связано, что мы вот это сделаем, постепенно все успокоится, начнем потихоньку говорить с Путиным и когда-нибудь, может быть, удастся вытащить ребят. Но сразу нет.

Просмотров: 3

Есть железное правило, которому в России учат с детства. Если на тебя нападают несколько человек и драка неминуема, то бери за горло самого сильного. Если повезет вывести из игры лидера, то шанс уцелеть и отбиться выше. Ни Путин, ни Ходорковский не росли в тепличных условиях. Думаю, они оба прекрасно знали это правило. Путин с олигархами ельцинского разлива и через два года во власти чувствовал себя слабым питерским пацаном перед крепкой московской шайкой. Но за питерским пацаном на сей раз была вся государственная машина. А за олигархами — капиталы и их компании, которыми абсолютное большинство из присутствовавших не готовы были рисковать. В их силе была их слабость. Путин взвесил: беспроигрышная ситуация. Вышибать надо этого очкарика с компанией номер один в стране, которого, в отличие от всех остальных, представили просто по имени, как звезду, которому «шайка» доверила говорить. Остальные построятся сами. Соединение опыта дворового детства, школы КГБ со школой дзюдо подсказывало: пора бить.

Просмотров: 8

В целом навязчивые мысли, воспоминания — депрессия, свойственная достаточно большой части людей, — меня не коснулись. Могу вспомнить буквально несколько ночей, когда я не спал.

Просмотров: 4

В ноябре 1994 года в МЕНАТЕП пришел Константин Кагаловский, до этого работавший в Международном валютном фонде. Кагаловский — профессиональный финансист. Когда он начал работать в МЕНАТЕПе, ему было 37 лет. Как только заходила речь о сделке по покупке ЮКОСа, меня все знающие люди отсылали к Кагаловскому: проектом занимался он. И Альфред Кох рассказывал, что тогдашние руководители ЮКОСа, Муравленко и коллеги, всегда приходили к нему с Кагаловским. Константин познакомился с Ходорковским в 1991 году, когда еще было правительство Гайдара.

Просмотров: 9

Любопытно, что Ходорковский с ближайшими коллегами выработали некоторую сигнальную систему, которая позволяла им определить срочность и необходимость связаться друг с другом, чтобы избежать накладок. Нарушение этих «кодов» было наказуемо. Мне рассказывали, что однажды один из акционеров ЮКОСа зашел к министру финансов по важному для компании вопросу. Он этот вопрос долго готовил, аккуратно во время встречи подводил к нему собеседника. И вдруг на его пейджер приходит команда «А1». «А» означает первую приемную, то есть Ходорковский («В» — Невзлин, «С» — Дубов, «D» — Брудно). «1» означает «свяжись немедленно», «2» — «в течение часа», «3» — «в течение дня», «4» — «когда сможешь». Получив команду «А1», акционер свернул разговор, вышел, звонит в приемную к Ходорковскому: «Что случилось?» Его соединяют с Ходорковским, и тот весело спрашивает: «А ты что в субботу делаешь?» Ответ последовал без паузы: «Я — не знаю, а вот ты будешь лечиться!» Ходорковский удивился: «Что случилось?» Ответ: «Сейчас приеду и объясню». Акционер приехал и недобрым голосом объяснил Ходорковскому ситуацию. Тот посерел. Вызвал секретаршу: «Я сказал слово „срочно“?» Она: «Нет, но вы просили найти…» Ходорковский: «Я говорил, что срочно?» Она: «Нет». Он: «Тогда почему вы передали команду „А1“?» Он уволил секретаршу, причем ему было дико жалко ее увольнять. Но в тот же день он дал команду искать новую.

Просмотров: 4