Тяжело мальчишкам будет без мамы. Я-то хоть семь лет прожил с ней. А им достались лишь жалкие полгода. Такие малыши — и уже сироты. Я не смогу заменить им мать в полном объёме, хоть и буду стараться.
— Ты что, собираешься весь вечер в классе сидеть?
— Ну что Вы! Не умеет она читать. Играет она так.
Самое обидное, что никто ведь не оценит моих мучений. Со стороны кажется, что это всё очень просто. По телевизору это как выглядит? Откуда-то из-за края экрана выбегают три пионерки в парадной школьной форме. У одной в руках огромный букет белых роз (где взяла, спрашивается), две другие с пустыми руками. И они все втроём с радостными улыбками бегут к Мавзолею. Причём охрана в них не только не стреляет, вообще не замечает, пропускает даже не попытавшись остановить. Девчонки уверенно, как будто не раз делали это (на самом деле, так оно и есть), поднимаются на трибуну и вручают букет дорогому Леониду Ильичу. Тот ничуть этому не удивляется (чего, первый раз, что ли?), спокойно берёт букет, передаёт его кому-то из свиты, а затем наклоняется и целует дарительницу в щёку.
Привёл я ребят в библиотеку, оставил ждать на улице, а сам зашёл к заведующей. Та открыла нам подвал со списанными книгами и осталась следить за ребятнёй и показывать, что можно забирать. Я же вернулся в школу, где должны были собраться седьмые классы.