Бездельничать в лагере я смог дней десять. Потом мне это банально надоело. Подъём, зарядка, линейка, завтрак, пляж (или прогулка по парку с Сашкой, если прохладно), обед, сон, полдник, прогулка, ужин, кино, сон. Всё однообразно. Как Сашка тут три месяца терпеть собирается? Я и двух недель не выдержал, захандрил. Правда, Сашка в первую смену в кружок кройки и шитья записывалась. Говорит, ей нравилось. Это она во вторую смену не стала туда ходить из-за меня. Мне-то шитьё совсем неинтересно.
— Ладно, давайте свои доспехи. Только, чур надо мной не смеяться!..
Мы поздоровались с Хрюшей. Подошёл папа, спихнул с меня эту бегемотиху, поднял нас, помог вытряхнуть из ушей, волос и карманов песок и поздоровался сам. Подбежали братья и полезли целоваться. И Хрюша тоже вместе с ними опять полезла целоваться. Для разнообразия, на этот раз юбка у меня не порвалась. Я вообще обошёлся почти без потерь, если не считать белого платья, истоптанного собачьими лапами и здорово испачканного песком. А вот Сашке так не повезло. Хрюша так ей обрадовалась, что случайно оторвала правый рукав. Впрочем, Сашка сама мне говорила, что фиолетовое платье ей не нравится. Она надела его лишь потому, что оно у неё последнее, которое к концу поездки ещё оставалось чистым.
В целом, довольно спокойно играли. Только ближе к концу периода как-то нервничать опять начали. Понятно, последние минуты идут. Факельцы атаковать почти перестали, рисковать не хотят и, видно, разочаровались в возможности забить мне. А наши начали какое-то подобие атак изображать. И в конце концов таки спровоцировали нарушение правил. Две минуты одиннадцать секунд до конца. И чего, меня менять будут?..
— Наташа, тут я тебе ничем помочь не могу. Библиотека — дело добровольное.