— Я знаю. Потому и пеку. Я ведь не очень пироги люблю, ты знаешь. Папа тоже, ему всё равно какой. А мальчишкам нельзя много. Так что, будешь помогать есть.
— Либо, вместо этого, рекомендация одного члена партии. А я ведь тоже член партии. Ты улавливаешь мысль?
Проревевшись, она спросила, чем может помочь. Ну, я ей и объяснил проблему с нашей монструозной коляской. И Сашка, добрая душа, сразу пришла на помощь. Она сбегала к себе домой, оставила там санки и вернулась к нам. А затем мы с ней целый час катали моих братьев по улице. Вдвоём с Сашкой это было уже не так уж и трудно. Опять же, и поболтать есть с кем…
— Меня опять танцевать захотят. А я этого не люблю.
Тачанкой весь подъезд называл чудо-коляску близнецов, которая постоянно стояла на первом этаже, под лестницей, ибо затаскивать её каждый раз на третий этаж без лифта было весьма проблематично. Это было грандиозное сооружение, которое сделал наш папа при содействии пары своих знакомых.
— В СССР это сделать сложнее. Да и бессмысленно уже. Убивать тебя поздно. И даже если тебя убить, теперь это только упрочит нашу дружбу с ГДР. Они там тоже не дураки, понимают всё.