Много передумал я за эти три месяца. В первый раз я не жалел, что родители умерли (отец в 1935, а мать в 1938 году)…
Хрущеву так понравился триумф первого спутника, что он вызвал к себе Королева и попросил его к знаменательной дате — 40-летию советской власти — запустить в космос еще чего-нибудь. Королев предложил с помощью многомиллионной ракеты убить собаку — засунуть в головную часть живого пса и выстрелить им в космос. Хрущев собачником не был, поэтому с восторгом согласился.
А книга моя — о типичных россиянах. И о том, что их такими сделало.
Но после этой лжи советской цензуре пришлось наложить запрет не только на снимки и любые изображения «Восходов», но даже и на их словесные описания, хотя прежние «Востоки» демонстрировались на разных международных выставках. Почему? Потому что «трехместный» «Восход» ничуть не отличался от одноместного «Востока». Кроме разве что радиооборудования — для «трехместного» шара его пришлось закупать за границей — советская промышленность ничего столь миниатюрного не производила.
В малом это находило свое проявление в институте дач, на которых советские рабочие и инженеры, врачи и профессора корячились, выполняя роль крестьян, чтобы обеспечить себя картошкой и наготовить солений на зиму. В большом это выражалось в том, что предприятия, не рассчитывая на поставщиков, старались все произвести сами — включая порой даже еду для своих работников. Не редкостью были подсобные заводские хозяйства, где выращивали свиней для рабочих. Но чаще заводы и фабрики открывали кустарные цеха — подсобные производства, где сами делали прокладки, дули стекло, отливали заготовки, что-то подштамповывали — вместо того, чтобы заказать готовую продукцию на стороне. Это был самый настоящий регресс, окукливание, когда вместо специализации происходила универсализация.