Вызов к государю был, как обычно, неожиданным. Прибыв в Аничков дворец, я быстренько прошел в гардеробную, чтобы надеть мундир с орденами - так уж повелось поступать в подобных случаях. Обычно-то я одет средней руки мещанином.
Прямо признаюсь - не хотел я ехать. Если бы позвал меня не Сан Саныч, а кто-то другой - остался бы дома. Но отказывать в таком пустяке государю почему-то не хотелось.
Я снова в лодке. Фонарь герметизирован. Плавучесть минимальная -- принял воду в цистерны так, чтобы одна только рубка-колпак оставалась над поверхностью. И пошёл на трёх километрах в час.
Через два часа после нас к борту подошёл катер "Наварин". Мичман Подьяпольский доложил, что английский стационер "Кокатрис" проследовал из Сулина в "Синоп". Наши подходили к борту для обмена приветствиями и узнать, как дела. Оказывается, после того как на глазах команды в клочья разорвало турецкий монитор "Хизбер", капитан принял решение о том, что долее находиться в этом месте означает подвергать неоправданному риску имущество Её Величества и жизни её подданных.
Всегда так бывает, поверьте моему жизненному опыту. Потому и стараюсь я как можно меньше отсвечивать, что предпочитаю получать надёжные предсказуемые результаты, а не обломы от крушения надежд на признание или благодарность от властей предержащих. Это позволяет сохранять душевное спокойствие и испытывать уверенность в завтрашнем дне.