— Насчёт самолёта я согласен с тобой. Не стал бы его никто сбивать. Истребители нужны были не для охраны.
Со мной только моей олимпийской медали нет. Но её на шее нужно носить, она не прикалывается. Да, Андропов верно сказал про меня. Я студентка (бывшая, правда), комсомолка и спортсменка. Спортсменка. Причём олимпийская чемпионка. По пулевой стрельбе. Из пистолета…
Да уж, недаром Озеров так удивился моему виду. Я тоже удивился сейчас. Вчера-то я сам своё лицо не видел, а потом меня умыли и стало уже не так колоритно. Оператор ещё очень удачно поймал меня крупным планом, я как раз вверх голову приподнял. И хотя телевизор у нас чёрно-белый, всё равно зрелище было незабываемое.
Мальчишка рядом со мной хватает меня за руку и куда-то тянет. Что ему нужно? А, понятно. Дед Мороз вышел к народу и сейчас, вместе с упитанной Снегурочкой, пытается организовать хоровод. Снегурочка суёт мне в свободную руку чью-то потную ладошку и мы, нестройно и фальшиво выкрикивая первый куплет песни «В лесу родилась ёлочка», начинаем двигаться по залу. Родители стеной окружили хоровод и с умилением глядят на нас. Да, я когда-то тоже так стоял. Помню, как водил на ёлку Вовку. Тут всё, как и тогда, с той лишь разницей, что никто не снимает нас ни на камеры, ни на мобильники. Нет их ещё. Только изредка щёлкают немногочисленные фотоаппараты.
— Не знаю, Лен. Может быть. Будем стараться, чтобы и у нас стало похоже на это. Хотя там, конечно, показана сказка. В жизни так не бывает.
Дальше всё шло примерно так же, как и в конце прошлого года. В начале пятого урока я ходил в столовую обедать, после чего возвращался в наш класс и продолжал ремонтировать книги. Тамарочка мягко намекала, что в связи с последними событиями меня, вероятно, следует заменить на посту библиотекаря и вообще освободить от любой общественной работы, но я с этим категорически не согласился. Как это так, освободить? После всего, что я уже успел сделать? Ну, уж нет! Это моя работа!