- А отчего мы перестали погружаться, позвольте спросить?
- Нугин? Ггаф? - вырывается у меня непроизвольно.
- Какой разговор, любезный Петр Семёнович!? Переезжайте сюда. Для вашей замечательной козы тут имеется прекрасный нерегулярный парк. Прислуги тут немного, но вряд ли вы станете принимать много гостей.
Самочувствие у меня всё ещё неважное, но это только вялость в мышцах и головокружение, то есть - жить и бороться можно. С кем бороться? И для чего жить? Потом разберусь. Когда окончательно приду в себя. А сейчас в капитанской каюте в присутствии господ офицеров я тщательно собираю в кучку свои собственные мысли, чтобы не ляпнуть не подумав какую-нибудь глупость.
А сейчас все расслаблены. Ни разговоров за жизнь, ни подначек, ни баек. Люди слушают ночь и, кажется, наполняются её торжеством.
Признаюсь, самолётный двигатель получился не сразу, но уже самый первый образец эти разумники поставили на телегу. Окрестные жители - а богатенькие люди среди них нашлись - быстренько почуяли запах больших денег, и чуть было не устроили автомобильный бум. Сан Саныч с моей подачи настучал кому надо по головам, особенно газетчикам. Теперь применимость новинки ограничена окрестностями Омска, Томска, Новосибирска, Красноярска и Иркутска. Почтовое ведомство, конечно, рвёт и мечет - после постановки этих повозок на широкие колёса из литой резины они оказались весьма удобны для доставки корреспонденции, и жёсткие территориальные рамки не позволяют использовать столь удобное средство для передвижения по остро нуждающимся в нём густонаселённым районам страны.