Башенка возвышалась над вокзальной крышей на добрых три метра, из-за чего площадь и все подходы к зданию лежали как на ладони. Когда-то вся она была усыпана крупными бетонными обломками, прилетевшими во время бомбежки со стороны заводской промзоны, и за этими обломками одно время приноровились прятаться не только псы, но и мутанты покрупнее. Потом ее расчистили — ценой жизни двух человек, — и теперь держать охраняемый сектор стало не в пример легче. Сиди себе, поглядывай на насыпь да на развалины. Начнись вдруг атака, времени навалом — много ли его нужно, чтоб подхватить «калаш» либо ВСС, на выбор, и организовать встречу с распростертыми объятиями? Пару мгновений, не больше. К тому же, опасными были только два направления: с запада, со стороны промзоны, и с востока, со стороны города. С юга практически вплотную к площади подступали разросшиеся заросли сирени, преодолеть которые без костюма с системой дыхания замкнутого цикла не представлялось возможным, а северную часть облюбовал гигантский хищный вьюн, раскинувший стебли метров на тридцать и полностью скрывший под собой небольшое зданьице автовокзала. Да и огневой мощи для защиты хватало: по углам «Корды» — пулеметы калибра 12,7 мм — ну а если уж совсем кисло, то с первого этажа огнеметы или КПВ поддержат. С этими вообще шутки плохи, четырнадцать миллиметров — это вам не хухры-мухры, практически маленькая автоматическая пушка. Если пуля попадет даже в конечность — отрывает напрочь. Правда, Родионыч запрещал садить из них по мелкой цели — запасных стволов и патронов было с гулькин хрен, и даже у войсковых не расторгуешься, берегут.